Неточные совпадения
Национализм может лишь утверждать и развивать то природно-историческое народное бытие, в
глубине которого может загореться мессианская идея, как молния, сходящая с
духовного неба.
Идея демократии была осознана и формулирована в такую историческую эпоху, когда религиозное и философское сознание передовых слоев европейского человечества было выброшено на поверхность и оторвано от
глубины, от
духовных истоков человека.
И вот что самое важное: в «коллективистичную» эпоху происходит не только социализация и коллективизация экономической и политической жизни, но и совести, мысли, творчества, экстериоризации совести, т. е. перенесение ее из
глубины человека, как
духовного существа, вовне, на коллектив, обладающий авторитарными органами.
В
глубине духовной действительности давно уже началась мировая война, мировая вражда, ненависть и взаимоистребление.
Или нужно бесстрастно стать на другой путь и признать, что дух не зависит от материи и что функциональная связь
духовного и материального на поверхности жизни из
глубины, изнутри совсем иное означает.
Люди культурных и интеллигентных центров слишком часто думают, что центр тяжести
духовной и общественной народной жизни — в простонародье, где-то далеко в
глубине России.
И та война, которая началась в конце июля 1914 года, есть лишь материальный знак совершающейся в
глубине духовной войны и тяжелого
духовного недуга человечества.
В
глубине русского народа происходят в результате пережитого опыта революции и войны очень важные
духовные процессы, которые еще не могут себя выявить.
Заучите его изречения наизусть; при дальнейшем ходе Вашего
духовного роста Вы поймете всю
глубину их внутреннего смысла.
Кроме того, великий соблазн для Сергия состоял в том, что игумен этого монастыря, светский, ловкий человек, делавший
духовную карьеру, был в высшей степени антипатичен Сергию. Как ни бился с собой Сергий, он не мог преодолеть этой антипатии. Он смирялся, но в
глубине души не переставал осуждать. И дурное чувство это разразилось.
Наташа встретила его слова таким взглядом, который, как электрическая искра, проник до
глубины души молодого человека и потряс все
духовное существо его; в этом взгляде выражалось столько сочувствия и благоволения, что Шатов, очарованный им, повинуясь непреодолимому чувству любви, для которой блеснула в этом взгляде взаимность, позабыв все свои прежние намерения уехать, не объясняясь и не спрашивая согласия невесты, с несвойственной ему живостью и жаром сказал: «Наталья Васильевна!
Объяснение этого странного противоречия только одно: люди все в
глубине души знают, что жизнь их не в теле, а в духе, и что всякие страдания всегда нужны, необходимы для блага
духовной жизни. Когда люди, не видя смысла в человеческой жизни, возмущаются против страданий, но все-таки продолжают жить, то происходит это только оттого, что они умом утверждают телесность жизни, в
глубине же души знают, что она духовна и что никакие страдания не могут лишить человека его истинного блага.
— А далее?.. А далее?.. Я не знаю, что далее… И она лежала, кусая себе губы, и досадливо вглядывалась в ту страшную
духовную нищету свою, которая готовилаей после осуществления ее плана обладать громадным вещественным богатством, и в эти минуты Глафира была человек, более чем все ее партнеры. Она видела и мысленно измеряла
глубину своего падения и слала горькие пени и проклятия тому, кто оторвал ее от дающих опору преданий и опрокинул пред ней все идеалы простого добра и простого счастия…
Духовное освобождение есть всегда обращение к большей
глубине, чем
духовное начало в человеке, обращение к Богу.
Социализация, распространённая на
глубину существования, на
духовную жизнь, есть торжество das Man, [Das Man — термин, предложенный М. Хайдеггером (в работе «Бытие и время») и обозначающий, как писал сам философ, «субъекта повседневности, предписывающего ей способ бытия».
Тоталитарный, интегральный социализм есть ложное миросозерцание, отрицающее
духовные начала, обобществляющее человека до самой его
глубины.
Но интервертированность сама по себе может означать углубление в самого себя, в раскрывающийся в
глубине духовный мир, как экстервертированность может означать творческую активность, направленную на мир и людей.
Идеал «товарища» есть идеал буржуа, в котором социализировано до самой
глубины духовное существо человека, т. е. существо, от которого отнята
духовная свобода.
Такова этическая установка вовне, в жизни социальной, этическая же установка в
глубину, в отношении к жизни
духовной, требует
духовной свободы от власти собственности над человеческой душой, аскезы в отношении к материальной собственности, преодоления греховной похоти к материальным благам, недопущения себя до рабства у мира.
Рай и ад есть
духовная жизнь человека, и они раскрываются в
глубине духа.
Бороться нужно прежде всего для того, чтобы раскрыть
глубину жизни и внутренние конфликты жизни, и освобождение приобретает чисто религиозное и нравственное,
духовное значение.
Есть несоизмеримость между бесконечной
духовной жизнью, раскрывающейся в
глубине личности, и государством, для которого бесконечность духа непроницаема.
Но было бы ошибочно думать, что в семье нет никакой
глубины, и с легкостью отрицать в ней всякий
духовный смысл.
Вот как можно формулировать принцип творческой этики о соотношении свободной совести и социальности: совесть твоя никогда не должна определяться социальностью, социальными группировками, мнением общества, она должна определяться из
глубины духа, т. е. быть свободной, быть стоянием перед Богом, но ты должен быть социальным существом, т. е. из
духовной свободы определить свое отношение к обществу и к вопросам социальным.
Проблема возникает в своей
глубине и серьезности для человека как существа
духовного, ставшего перед вечностью.
И
глубиной своей она принадлежит миру
духовному, а не природному.
Новый человек будет лишь в том случае, если человек имеет измерение
глубины, если он есть
духовное существо, иначе вообще человека нет, а есть лишь общественная функция.
Общество должно быть организовано так, чтобы хлеб был для всех и тогда именно
духовный вопрос предстанет перед человеком во всей своей
глубине.
Для них все выброшено наружу, для них нет
духовной жизни, она есть лишь эпифеномен, бытие плоское, двухмерное — нет измерения
глубины.
Хотя к мистике, как и вообще к
глубине духовной жизни, неприменимы категории ортодоксии и ереси, которые носят интеллектуальный и социальный характер, но мистика постоянно подозревалась и обвинялась в ересях.
Для
духовной жизни особенно важен феномен безвинного страдания, в нем происходит прикосновение к
глубине существования.
В описании
духовного и мистического опыта всегда будут прибегать к пространственной символике, к символам высоты и
глубины, к символам сего и иного мира и т. д.
Все
духовное идет изнутри, из
глубины.
В реальном
духовном опыте эти символы исчезают, нет
глубины и высоты, нет сего и иного мира.
В мистике есть
духовное дерзновение и почин внутреннего человека, глубочайших
глубин духа.
Абсолютное утверждается в
глубине духовной жизни, а не во внешнем относительном мире, к которому неприменимо ничто абсолютное.
Духовная жизнь возвращается человеку, но из
глубины, изнутри, через тьму, через чистилище и ад.
При этих словах церковный вития, тронутый до
глубины души, сам прослезился и извлек слезы у присутствующих. Феофан в надгробном слове называл Великого Петра за учреждение флота «российским Иафетом», за мужество — «российским Самсоном», за закон — «Моисеем», за великий смысл и премудрость — «российским Соломоном» и за
духовное правительство — «российским Давидом и Константином».
Бог и дьявол, небо и ад раскрываются не в
глубинах человеческого духа, не в бездонности
духовного опыта, а даны человеку, обладают реальностью, подобной реальностям предметного материального мира.
Германец склонен видеть столкновение Бога и дьявола, света и тьмы на периферии бытия, но когда он идет в
глубину духовной жизни, то видит там Бога, созерцает свет — полярность исчезает.
Но человек берется не в плоскостном измерении гуманизма, а в измерении
глубины, во вновь раскрывающемся
духовном мире.
Глубина же эта всегда есть жизнь
духовная.
В мужчинах Ростов терпеть не мог видеть выражение высшей,
духовной жизни (оттого он не любил князя Андрея), он презрительно называл это философией, мечтательностью; но в княжне Марье, именно в этой печали, выказывавшей всю
глубину этого чуждого для Николая
духовного мира, он чувствовал неотразимую привлекательность.
Великий народ может достойно существовать, если он останется в
глубине своей верен вечным
духовным основам своего существования.